Репортажи | Там, где отражается небо | Колыма

Это был замечательный день. Встать пришлось рано, часов в пять утра, когда и без того совсем лёгкие сумерки летней приполярной ночи начали растворяться в свете грядущего дня. Времени на утренний чай уже не оставалось. Быстро схватил кофр с аппаратурой и штатив, выскочил из маленькой избушки. Всё окружающее пространство было заполнено густым туманом, виден лишь ближний берег озера и отдельные силуэты деревьев вокруг базы. Но было понятно, что туман скоро рассеется, гонимый лучами восходящего солнца и над озером вновь, как и вчера откроется безупречно голубое небо. Этот ещё только зарождающийся день уже сулил массу незабываемых картин. Удачную позицию и ракурсы для съёмки присмотрел ещё вчера, в полукилометре от базы. Успел как раз вовремя, когда однородная масса тумана, управляемая теплом ещё не поднявшегося из-за гор солнца, начала приобретать определённую структуру, а окружающий мир рельеф и насыщенные цвета. Теперь оставалось только проследить все происходящие трансформации и зафиксировать все вновь возникающие состояния.

Озеро Большой Дарпир. Северная оконечность.

Назад возвращался довольный проделанной работой, когда туман уже полностью рассеялся, а поднявшееся над горами солнце пропитало своим светом и эти горы, и большое озеро в межгорной котловине и чистое голубое небо. Лишь над дальним хребтом завис небольшой лоскут лёгкой облачности, не сулящий ничего дурного. Это утро уже оставило не мало красивых картин не только в моей памяти, но и в памяти моей камеры. А впереди ещё целый день и отличная погода.

Во второй половине дня ничто не помешало совершить небольшой, ещё ранее запланированный поход с фотосессией вниз по реке, вытекающей здесь неподалёку из озера. И эта часть дня тоже оказалась плодотворной. Небольшая речушка, выходя из озера, дальше течёт в узкой долине, теснимой с обеих сторон окружающими горами, не дающим ей разогнаться. Стоит только весело запрыгать по камешкам перекатов, как тут же начинается очередной затяжной плёс, где не видно движения воды, зато можно видеть, как в изумрудно-зелёных омутах спокойно разгуливают стаи сытых хариусов, а берега здесь устилают поля белой пушицы.

Река Дарпир-Сиен чуть ниже озера Большой Дарпир.

День завершал километрах в четырёх от базы. Здесь подыскал удачный ракурс на одном из плёсов, где ветер почти не тревожил спокойную гладь реки и на её поверхности отражались горы, небо и облака. Расчёт оказался верным, закатное солнце зажгло и горы и небо и облака и их отражения, окрасив сначала в розовый, а затем во всё более сгущающийся красный цвет. Всё это продолжалось до тех пор, пока горы совсем не погасли, после чего начали погружаться в синеву лёгких сумерек. Но красивые облака над горами ещё долго горели, пока тоже не померкли. Всё, теперь можно спокойно возвращаться к жилищу, уже почти двенадцать ночи. Этот день точно прожит не зря.

Плёс на реке Дарпир-Сиен. В 3-4 километрах ниже озера Большой Дарпир.

На базу вернулся около часа ночи. Благо, что в июле здесь можно ходить круглосуточно. Даже в самое тёмное время достаточно светло. Ещё днём, перед тем как уйти, предусмотрительно протопил баню. Она, конечно, за это время почти остыла, но вода горячая есть, стоит только бросить немного дров в печку и после лёгкого ужина можно смыть благостную усталость этого замечательного дня. Ведь завтра, а точнее уже сегодня ухожу с этой базы, и следующая баня будет совсем не скоро, только на базе Маргаритто, что на Омулёвке, откуда пришёл больше недели назад. А здесь озеро Большой Дарпир, его северная оконечность, откуда вытекает река Дарпир-Сиен, с которой сегодня познакомился, и это была самая дальняя и самая северная точка моего маршрута. Здесь уже территория Якутии. Теперь же предстоит вернуться обратно, в Магаданскую область, где и ожидает основная часть работы. Спать улёгся только в три ночи, с ощущением наполненной смыслом жизни и в предвкушении очередного замечательного дня.

Собираться в путь начал уже ближе к середине этого дня. Не очень сильный ветер с севера обещал помочь быстро добраться на лёгкой надувной лодке до южной оконечности озера. Затем ещё нужно будет протащиться по мелкой извилистой протоке в Малый Дарпир. Там хочу ещё пару дней поработать.

Вот уже несколько дней подряд, не очень настойчиво, да и тщетно пытаюсь воспользоваться чудом современного прогресса – спутниковым телефоном. Никогда ранее, ни в одной из экспедиций ещё не было такой возможности. Пора бы на деле познать преимущество такого положения. Однако что-то там у них со спутниками стряслось. Короче говоря, не хватает их на небе. И сколько не пытался до того, поймать устойчивый сигнал ещё ни разу не удавалось. Может быть не очень и нужно было, да и родные не приучены к этому. Ведь каждый год исчезаю на какое-то время без всяких вестей, а затем вновь появляюсь. Вот и в этот день, сколько не включал телефон, сколько не водил по небу антенной, ничего не получалось. Когда загрузил в лодку все мешки, решил сделать очередную, дежурную и завершающую на сегодня попытку. На дисплее неожиданно быстро нарисовался значок наличия связи. Несколько раз уже такое происходило, но связь тут же уходила, так и не дав ей воспользоваться. Ну что же, очередная попытка. В трубке на этот раз загудело, звуки привычные в городе здесь сознание отказывалось воспринимать как реальность. Что-то никто не подходит, а ведь спутники на месте не стоят. И тут вдруг, будто скачок сквозь пространство – родной голос. Горы, озеро, небо вроде куда-то отдалились, стали прозрачными. А до человека, казалось, можно дотронуться.

- «Как твои дела, как дети, как родители? И у меня тоже всё хорошо. Сейчас я в Якутии, в самой дальней точке маршрута, но уже понемногу начинаю возвращаться обратно. У меня всё хорошо, и я, я… счастлив!»

А ведь там ещё совсем, совсем утро и сонный голос жены и такой неожиданный и непривычный звонок, да ещё такое заявление под конец. Она даже усмехнулась. Ничего себе, муж где-то на краю света, один в диком краю, далеко от людей, да ещё и счастлив. Но это было именно то, что хотелось сказать.

Эта очередная экспедиция, как и все до того была во многом похожа на предыдущие, но и как всегда совсем не похожа. Ещё зимой шеф позвал к себе и спросил о наличии желания провести в предстоящий сезон фотоэкспедицию в Сусуманский район Магаданской области. Желание в наличии оказалось. Ну а коль уж так, то давай раскидывай карты, смотри, что там в этих краях есть интересное. По картам елозил не долго, пока не наткнулся на довольно крупное озеро с необычным названием Момонтай на самом севере Сусуманского района. Тут же неподалёку ещё и большое озеро Малык и масса других разнокалиберных озёр, разбросанных по округе и окружённых горными хребтами – Оханджа, Черге, Улахан-Чистай. Эти горные массивы являются южными отрогами глобального горного сооружения - хребта Черского. А чуть севернее Момонтая, за рекой Омулёвкой лежит и двойное озеро Дарпир, в широкой долине между Улахан-Чистаем и Омулёвским среднегорьем, но это уже относится к Якутии, клином здесь вдающейся в Магаданскую область. Во всей этой картине явно просматривалась некая общность, что придавало на плоском рисунке карты определённую целостность этой территории, делала её единой и притягательной, будто какую-то сущность. Ну, конечно же, теперь с этой горно-озёрной территорией просто необходимо познакомиться в реальности.

Этот расклад весьма удачно сочетался с планами шефа на сезон. Он собирался осуществить свою давнюю мечту, сплавиться по реке Омулёвке и отснять её. Для этого готовил целую экспедицию, собирал команду. А Омулёвка здесь как раз начинается в горах Оханджа и протекает между озёрами Момонтай и Дарпир, затем рассекает Омулёвское среднегорье и где-то уже совсем далеко впадает в Колыму. Так что заброску нам можно и даже нужно совместить.

Но экспедиция на Омулёвку будет только в начале июля, а меня шеф отправил в Магадан на целый месяц раньше. Нужно было обосноваться в Сусумане и поснимать там не только окружающие пейзажи, но и всё, что связано с добычей золота. Вот это было совсем новое амплуа, которое не очень вдохновляло, но оплачивалось.

Итак, еду осваивать Колыму. Так называют этот довольно большой кусок Российской земли, в большей степени разбросанный совсем не близко от берегов реки с тем же названием. Но в этой земле тоже есть некая общность, некая целостность и одним из объединяющих факторов здесь является её непростая и трагическая история, замешанная на одной из самых отвратительных сторон человеческой натуры, на стремлении подавлять другую личность. А ещё, конечно, золото, которого тут добыто не мало, да ещё и осталось прилично. Металл тоже совсем не простой, величием своим обязанный таким особенностям человека, как фетишизм и другим не самым лучшим сторонам человеческой сути. Но мир двойственен во всём. Ведь именно золоту я обязан тем, что еду сейчас с целью приоткрыть не только для себя, но и для людей, восприимчивых к этому, истинную ценность мира – его первозданную красоту.

От Магадана до Сусумана около шести сотен километров пыльной грунтовки. Благо, что еду в пассажирском микроавтобусе с кондиционером. А за бортом ближе к тридцати градусам жары. Ехать целый день и что ждёт на месте не совсем понятно. Это и напрягает. Хотя за неделю до того шеф созванивался и договаривался с руководством принимающей стороны, а точнее с заказчиком о моём визите. Но кто его знает, что будет на месте. Однако на месте всё оказалось даже лучше, чем можно было предположить. Бесплатно предоставили номер люкс в своей гостинице. Ну, пожалуй, можно будет и месяц продержаться в таких условиях.

Так началась жизнь и работа в Сусумане и его окрестностях. Не всегда, но всё же давали машину с водителем, и тогда можно было проехаться по объектам – полигонам и драгам. Посмотреть и поснимать, как добывают золото, подержать в руках самородки. Землю тут здорово исковыряли за много лет добычи, иногда по нескольку раз в одном и том же месте. Чтобы как-то скрасить окружающий ландшафт для фотосъёмки, приходилось выкапывать цветы в лесу и высаживать их на переднем плане, на фоне громыхающего железа. Или ставить Василича с удочкой и купленной заранее селёдкой в руках, изображая удачную рыбалку на хариуса в мутной речушке поблизости. Вот так и развлекался, а время шло и неминуемо приближало к основным моментам этого сезона, но которые ещё нужно было дождаться.

ЗОЛОТО

Город Сусуман на берегу реки Берелёх

Когда идёт съём золота на промывочных приборах, обязательно приезжает охрана. Большая часть персонала охраны - женщины. Иногда вполне даже симпатичные экземпляры с ружьями на плече.

Драга - это такая большая железная штука, которая плавает в огромной луже и роет своими ковшами грунт, поднимая его внутрь себя. Потом в её утробе оседает золото на специальных приспособлениях, а пустой грунт выбрасывается наружу. Скрипит при этом драга подобно Гравицапе из фильма «Киндзадза».

Вообще Колыма, золото, местные люди, всё это отдельная тема, достойная описания. В том числе и новейшая история края, которая делается и сейчас. Но это другая тема. Хотя в общих чертах кое-что расскажу. Какое-то время назад мне несколько раз снились мёртвые города. Будто хожу по улицам небольшого городка, где стоят совершенно целые обычные городские многоэтажки, а людей в них нет. Заходи в любой и живи. Вот что-то подобное предстало здесь наяву. Даже относительно благополучный Сусуман частично в запустении. А сколько тут посёлков и небольших городков теперь совсем закрытых, способных когда-то приютить по нескольку десятков тысяч жителей. В отличие от тех, что видел во сне, реальные мёртвые города не так хорошо сохранились. Внешне целые дома смотрят пустыми глазницами окон, рамы из которых почти везде кто-то повыдирал. Ломать, не строить. Когда едешь по Колымской трассе дальше за Сусуман в сторону Якутии, то справа откроется вид на кажущийся молодым и живым белый город Кадыкчан. Но на самом деле, там теперь нет жителей. Вот такой след оставили на Колыме эти два десятка лет грубых перемен в стране. Чем дальше от центра, тем они заметнее. Не удивительны и настроения местных жителей, особенно старшего возраста. Многие из них хотели бы вернуть всё как прежде. А кто-то не против вернуться и к тому, что было лет шестьдесят назад. Жизнь в стойле понятнее.

Однако какое-то возрождение в последнее время происходит. Особенно это видно по Сусуману. Относительным благополучием этот городок, конечно, обязан своему золотодобывающему предприятию, крупнейшему в Магаданской области. А то, в свою очередь, таланту отдельных личностей, сумевших приспособиться к новым условиям. Ведь многие подобные предприятия просто закрылись.

А ещё Колыма славится своими морозами. Но сейчас было лето, и Колыма удивила жарой. Весь июнь почти не было дождей, и температура стабильно держалась ближе к тридцати. А это здесь так просто не проходит. Начались пожары в тайге. Сначала это было где-то там далеко, но небо над Сусуманом всё же помутнело. А потом и прямо на соседней сопке несколько дней никак не могли одолеть огонь, да похоже особо никто и не старался. Июнь к этому моменту истекал, и шеф названивал, справлялся об обстановке. Ведь скоро предстоит работать в этих краях, а погруженные в дымную атмосферу местные ландшафты не вызывали оптимизма. Хотя по некоторым сведениям, дальше к северу, куда и устремлены наши намерения, пожаров нет.

Лесной пожар в окрестностях Сусумана.

Мост через реку Берелёх в Сусумане.

Тем не менее, июнь истёк и в Сусуман приехал шеф со своей командой. Ещё раньше мне удалось договориться с местным руководством о нашей заброске. Ближе к делу те рассмотрели немногочисленные варианты и решили доставить нас к месту на своём вездеходе шведского производства. Но сразу оговорились, что дорога не простая и довезут только туда, куда смогут, а дальше ваши проблемы. Мне уже приходилось прокатиться на этой машине. Ничего не скажешь, комфортно и удобно, но резиновые гусеницы и пластиковые катки не внушают доверия, особенно там, где много крупных камней. Как было сказано, это экологический транспорт, который не нарушает тундровый покров. Но нам-то нужно до места доехать. А место это находится более чем в 100 километрах к северу от Сусумана. И проводники наши явно не настроены насиловать транспорт и тем более себя. Их манит перспектива хорошей рыбалки, а для этого совсем не обязательно ехать до самой Омулёвки. Впрочем, для меня Омулёвка тоже не была абсолютной целью. Достаточно добраться до Момонтая и вся территория предстоящего освоения становится досягаемой.

Итак, этот долгожданный день старта наступил. От самого Сусумана нет никакого смысла ехать на вездеходе. Здесь ещё есть километров 60 не очень хорошей грунтовки, но по ней можно проехать на легковом автомобиле. Так что мы едем на УАЗике, а вездеход везут на грузовике на специальной платформе и там уже почти весь наш груз. Таким образом, добираемся до Буркандьи, ещё одного мёртвого, но ещё не так давно процветающего посёлка. Ну а дальше уже на вездеходе.

Буркандья - один из многочисленных мёртвых посёлков на Колыме.

До Малыка дорога на вездеходе показалась сносной. И хотя к тому моменту погода испортилась, тем не менее, сквозь серую морось можно было разглядеть, а сквозь накопившуюся усталость осознать величие и красоту местных ландшафтов. Похоже работы тут непочатый край. На Момонтай добрались уже глубокой ночью, если можно так назвать лёгкие сумерки, пусть даже и с пасмурным небом. Измученное изнурительной дорогой сознание отказывалось воспринимать окружающее пространство, но где-то краешком его предвкушалась та счастливая возможность познать этот, изумительной красоты край, которая выпала мне.

На берегу озера Момонтай, в самой северной его оконечности, одна из местных старательских артелей поставила несколько домиков и баню, чтобы иногда приезжать сюда на рыбалку и отдыхать. Здесь-то мы и остановились на небольшую передышку. Нужно хоть немного поспать. На тот момент на базе никого не было. Ещё заранее, Момонтай и эту базу наметил для себя как основную опорную точку для работы. Сюда предстоит ещё вернуться и провести наибольшее в этом сезоне количество времени. Поэтому основную часть продуктов оставляю здесь, в надежде, что найду их потом в целости и сохранности. Для этого использую чердак самого большого дома.

Наш вездеход преодолевает реку Момонтай.

Дальше от Момонтая дорога становится хуже, и чем дальше, тем всё хуже. Вездеходная колея кончилась, зато много гранитных валунов, мешающих проехать. А и без того не великий энтузиазм наших проводников всё больше тает. Тем более что рыбные места уже начались. Но до устья Уи всё же довезли. Это в десяти километрах дальше от озера. А остаётся ещё двадцать до базы Маргаритто, что уже на Омулёвке, откуда и планировалось начать сплав. Но теперь придётся начинать здесь, на реке Момонтай, которая вытекает из одноимённого озера. Но что-то в этой реке не так много воды, зато много камней, а у нас слишком много груза.

Тем не менее, деваться некуда, весь наш груз и мы вместе с ним теперь уже здесь и надо как-то всё это передвигать к намеченной цели. Мне вообще уже можно начинать работу в автономном режиме и по своему маршруту. Но не бросать же здесь команду, да и маршрут их не противоречит моим намерениям. Пока подчиняюсь общей задаче, а в коллектив уже влился.

Вот мы и на месте.

Итак, к этому моменту на берегу нас оказалось семеро. Самый главный, конечно Владимир Иванович, которого называю шефом, инициатор и финансовая опора всего мероприятия. В роли его помощника Саша из Магадана, спортсмен-пенсионер. В качестве капитанов нашего судна и спортивных инструкторов Слава и Рома, молодые ребята из Новокузнецка, профессиональные туристы-водники. Женя из Магадана на должности проводника, он уже сплавлялся по Омулёвке, причём в одиночку. А ещё Саша Леснянский, известный фотограф из Читы, решивший пополнить свою немалую коллекцию Омулёвскими пейзажами. Ну и ваш покорный слуга, временный член экипажа. Но как оказалось, временные были ещё.

Как не хотелось нам верить, что по реке можно сплавляться и в ней достаточно воды, как не казался катамаран способным увезти много груза, однако гора разнокалиберных мешков и рюкзаков в четыре яруса, увязанная на деревянной раме между двумя гондолами, повергла в некоторый шок и энтузиазма поубавила. Первые полкилометра по утыканной камнями реке убедили окончательно в бесперспективности такого способа передвижения. Ясно, что хотя бы частично придётся носить груз на себе.

Лучше бы это был воздушный шар, а не катамаран.

Ну что же, будем пробовать.

Ну и трудный же денёк выдался. Довольно существенную часть груза перенесли по берегу километров на пять, но осталось ещё больше. К тому моменту у шефа наступил психологический кризис. На самом деле, для этого были основания. Неудачная заброска, ещё некоторые неприятности до того, а самое главное недавняя смерть отца. Состояние психологического и физического здоровья подвели его к идее, что для него будет лучше отказаться от затеи. Омулёвская составляющая нашего мероприятия потеряла определённость.

Тем не менее, в основной части группы сохранялся нормальный настрой и боевой дух. Так что четверо самых крепких принялись решать насущную на данный момент задачу, а именно доставку катамарана и оставшегося груза к тому месту, куда уже переместили его часть. Итак, раз-два взяли. Что-то даже удалось проехать по реке, пока ещё была какая-то единая струя. Но потом вода растеклась широко между сплошь натыканными камнями. Ничего не оставалось делать, как хором дёргать нашу посудину, отвоёвывая расстояние буквально по сантиметру. При этом только для катамарана было мало воды в реке, для нас же в самый раз, чтобы постоянно погружаться в неё по пояс, а то и по грудь в ямы между камнями. Да ещё и с неба что-то сыпалось. Короче говоря, настоящий мазохизм чистой и хорошо ещё, не очень холодной воды.

Однако как не медленно продвигалось дело, но всему есть конец. Мокрые до всех щелей и измученные бесконечными упражнениями добрались таки до места около трёх часов ночи. А на месте кризисная ситуация похоже продолжала развиваться и явно отсутствовало объединяющее начало. По крайней мере, хотя наша четвёрка уже часа два маячила на виду, пробиваясь через последние, самые трудные водно-каменные метры, на месте никто не ждал. Даже костёр едва тлел, не говоря уже о горячем ужине. Мы, конечно, всё сделали и даже водки выпили. Уже понятно было, что завтра никуда не идём и именно завтра, а вернее уже сегодня будет решаться дальнейшая судьба нашей экспедиции. К счастью, у меня здесь своя дорога.

Вот ведь, хорошая штука спутниковый телефон, иногда очень нужная вещь. Но если бы его не было, то и события пошли бы другим путём. Пережил бы шеф, в конце концов, свои проблемы и сделал бы то, что давно хотел. Но теперь есть соблазн сойти с дистанции. И уже днём вызванный вертолёт всё же прилетел. И даже погода, как назло не помешала. Но надо отдать должное человеку, никого, кроме своего помощника за собой не потянул. Да тот и сам хотел. А ещё оставил ребятам деньги на обратную дорогу и спутниковый телефон. На самом деле ситуация теперь даже упростилась, меньше людей, меньше груза. Но всё же были сожаления у всех по поводу такого исхода.

Эвакуация.

Оставшись впятером, на следующий после расставания день продолжили свои развлечения. Для начала отнесли, сколько смогли груза ещё километра на три, до места, которое показалось уже достаточно перспективным для сплава. Там оставили Женю, а сами вернулись к катамарану. Кстати, тут неподалёку в распадке ручья случайно обнаружили небольшую избушку. Это оказалось весьма кстати, потому что часть уже лишних продуктов хотели оставить прямо на месте, что почти равносильно их ликвидации. А рядом с избушкой оказался нормальный лабаз, что почти гарантировало их сохранность даже в случае визита медведя. Не пригодятся мне на обратном пути, пригодятся кому-то другому.

Существенно облегченный катамаран и уже более проходимая река сделали своё дело, до Жени добрались довольно быстро. А там уже и совсем шустро пошли. Ещё немного и в Омулёвку влились. Теперь начался обычный, нормальный сплав. Продолжалось это, правда, не очень долго, всего часа три, потому что дошли до места, где Омулёвка входит в узкое каменное ущелье и здесь самые сложные пороги на реке. Передвигаться на нашем тяжёлом, неповоротливом катамаране в этой каменной трубе, в бешеном, бурлящем и пенистом потоке было очень рискованно. А до базы оставалось всего километра полтора. То, что будем обносить этот участок, предполагалось ещё раньше. А теперь и вовсе отпали все сомнения в правильности такого решения.

На базе встречал Артём, единственный её обитатель. Мы знали о его существовании по рассказам Жени, который здесь уже проходил, когда в одиночку сплавлялся по Омулёвке. Полной уверенности, что он на месте, конечно, не было, но встреча предполагалась. А вот для него наш визит был полной неожиданностью.

Артём - хозяин Маргаритто и прилегающей территории, сравнимой с микрогосударствами Европы. Просто Омулёвский Маркиз Карабас.

База Маргаритто на берегу Омулёвки.

База Маргаритто названа так по её основателю, фотографу из Сусумана, явно с итальянскими корнями. Здесь, на берегу Омулёвки, сразу ниже порогов поставили несколько лёгких, летних домиков для потенциальных туристов и рыбаков. Не знаю истории самого Маргаритто, но теперь этой базой владеет семья Артёма. Его родители, которые живут в Магадане, взяли в аренду на 25 лет огромную территорию, от Дарпира до Момонтая, где собирались зарабатывать деньги на коммерческом туризме. Но пока дело ограничивалось тем, что сослали сюда сына, который ловит рыбу и охотится только для себя. Да, вероятно, так оно и будет впредь. Уж очень непросто и накладно сюда добираться. Артём полукровка, его отец эвен, а мать русская. Он тут круглогодично живёт, вот уже безвылазно несколько лет. Парень вообще работящий, отстроил себе большую избу, баню, даже для собаки срубил будку в виде микроизбушки. Гости тут не часто случаются. Летом путешественники вроде нас не чаще, чем раз в год. А зимой чуть поживее, и отец на промысел приезжает и другие его товарищи. Рядом с главной избой, чуть выше самое узкое место на реке, с трудом нашему катамарану протиснуться. Между скалами с берега на берег натянут стальной трос, который используют в качестве переправы. А на выходе из этой щели, буквально в двадцати метрах от крыльца, глубокая яма, в которой полно ленков и хариусов, источник рыбных запасов. Это на следующий день проверили на себе и наши самые активные рыбаки. Славка даже со скалы свалился в речку в азарте.

Рыбалка на базе.

Собакина избушка.

Артём, конечно, хорошо встретил, ничего не скажешь. По домикам расселил, как хотели, а на другой день и баню истопил. Ко мне, правда, сначала настороженно отнёсся. Женя ему уже сказал, что остаюсь здесь. Спросил, уж не банкир ли. Вот уж в причастности к этой группе населения меня ещё никогда не подозревали. Ну и где он таких банкиров видел, чтобы могли себе позволить неделями в тайге шляться. Эти ребята деньги обслуживают и даже несколько дней свободы для них большая роскошь. Пришлось даже оправдываться, простой фотограф, мол. 

На базе в таком составе оставались один полный день. В этот день топили баню, парни возились с катамараном и ловили рыбу, а мы с Сашей провели небольшую фотосессию по округе. Здесь наши пути расходились. У ребят билеты на самолёт из Магадана на конец месяца, а заброска затянулась, так что сплав уже явно намечается напряжённый.

Вот и день расставания наступил. Команда, в которой теперь только четверо, напряжена и сосредоточена. Артём попросил его немного прокатить на катамаране. Мне тоже в голову пришла мысль, что можно доехать до места, где река входит в Омулёвское нагорье и подняться на гору, чтобы поснимать виды сверху, а может быть повезёт и бараны подвернуться. Это всего километра два-три от базы.

Исход Омулёвской команды с базы Маргаритто.

Омулёвка - речка нехалявная.

На гору поднялись вместе, хозяин тут выступал гидом. С баранами не повезло, зато первая в этом сезоне неплохая съёмка получилась. До этого всё как-то урывками происходило. А заодно и увидел сверху предстоящий путь на Дарпиры. С этого момента Артём изменил отношение к гостю. Уже никаких сомнений, что не банкир, да и в родных ему условиях тоже как дома.

В гостях провёл ещё один день, спокойно собрался, подготовился. Ну а потом с утра в дорогу. Здесь необходимо было переправиться на другой берег. А как уже говорилось, переправа тут тросовая налажена. Просто садишься в специальную петлю на доску, а эта петля на ролике по тонкому тросу едет, сначала под весом груза, а потом руками нужно перебирать. Лучше даже и не обращать внимания, что под тобой грохочет бешеный поток реки, зажатый с двух сторон высокими скалами.

Переправа через Омулёвку.

До ближнего Малого Дарпира километров восемь. Но груза относительно много, кроме всего прочего необходимого тащу и лодку. Она не очень тяжёлая, но всё же килограмм 12 добавляет. Так что приходится ходить челноком в две ходки. Дело привычное, однако, на прогулку не похоже. Учитывая заболоченную местность, усеянную большим количеством мелких, средних, и достаточно крупных озёр, между которыми ещё нужно найти правильный путь. Вот на берегу одного из этих озёр, с живописным островом и решил остановиться на ночлег в конце первого дня, когда уже изрядно пропотел и притомился. Судя по всему, это как раз середина пути оказалась и здесь где-то проходит водораздел между бассейнами Омулёвки и Дарпира, который в свою очередь принадлежит бассейну Рассохи. А это означает, что и граница здесь между Якутией и Магаданской областью.

Одно из озёр на водоразделе между Омулёвкой и Дарпиром.

Второй день перехода оказался полегче. Здесь уже и дорога вездеходная пошла. А ближе к Дарпиру в долине небольшой речушки и симпатичная наледь разлеглась. Уделил ей время, конечно. Здесь пешеходная часть пути заканчивалась. По Малому Дарпиру буду перемещаться на лодке. Лодка новая, ещё не испытанная, долго провозился пока готовил её и разбирался, как разместить груз оптимально. На воду встал уже ночью. Малый Дарпир длиной 4 километра и на противоположном, северном его конце есть большой дом, оставшийся от функционирующей там когда-то метеостанции. Имеет смысл добраться туда, не делая ночёвки на этом берегу.

Наледь на подходах к Малому Дарпиру.

К ночи не очень сильный ветер успокоился совсем, озеро превратилось в большое зеркало и лишь всплески от моих вёсел нарушали разлившуюся везде и пропитавшую всё тишину. Озеро пересёк примерно за час, но немного растерялся, когда искал дом. Ожидал его увидеть с воды и ближе к берегу. Обнаружил его только когда поднялся на берег там, где в озеро впадает речушка под названием Дарпир-Сиен. Лишь только там, примерно в полукилометре от берега, на широкой террасе увидел большой, белый дом. Изрядно провозился в этот день, угомонился только часам к семи утра. Тогда и позволил себе лечь спать с чувством полного удовлетворения от проделанной работы.

Нормально осмотреться получилось только днём. Дом действительно достаточно большой, такой в тайге и не встретишь. В нём что-то вроде трёх отдельных маленьких квартир. Ещё ночью, когда только знакомился, входил в двери и получал разочарование от увиденной там разрухи и запустения. Лишь с третьей попытки нашёл правильную дверь. Эту часть дома занял Артём и поддерживает в относительном порядке, хотя и здесь побеленные когда-то стены почернели от копоти из печки. Но печка, по крайней мере, функционирует, есть три кровати и кое-какая мебель. Сюда Артём иногда приходит на рыбалку, а зимой и отец с товарищами приезжает. Дом стоит на ровной возвышенной террасе в окружении редкого леса. Масса пеньков вокруг говорит о том, что лес когда-то был и погуще. От самой метеоплощадки, понятное дело, почти ничего не осталось, всё в разрухе. Есть и баня, но она в таком состоянии, что никакого энтузиазма ей воспользоваться не возникло. Вообще метеостанция довольно старая, основана ещё в начале сороковых. Вот ведь в такие годы создавали, а девяностые не пережила. Судя по всему, жизнь тут была активная и даже семьями жили, с детьми. Игрушки всякие разбросаны, сандалики и сапожки маленькие. И как особый символ былой жизни и теперешнего запустения на самом видном месте белая лошадка на колёсах и с педалями. А ещё прямо посреди поляны горой брошены большие бобины с кинолентами и даже аппарат имеется. В одной из комнат вперемешку с художественной литературой и партийными изданиями весь пол устлан специальными инструкциями и таблицами, журналами записи наблюдений и прочими рабочими атрибутами метеостанции.

Дом бывшей метеостанции Дарпир.	Напоминание о былых временах.
Паспорт гидрометеорологической станции. Составлен 20 июля 194? года.	В то время эта территория относилась к Хабаровскому краю. А метеостанция к Якутскому Управлению Гидрометеослужбы Забайкальского фронта.
В одном из помещений по всему полу рассеяно книжное ассорти.	Культуру в массы!

В первый и второй дни далеко от места не уходил. Тем более что самые удачные ракурсы здесь неподалёку, на берегу. Особенно в закатное время, когда за озером загораются горы Омулёвского среднегорья, а в озере острова, освещённые низким солнцем. Вот во второй день и навестил совершенно неожиданный гость. От Артёма знал, что в дальнем конце Большого Дарпира, куда ещё только собираюсь в ближайшее время, есть небольшая рыбацкая база и сейчас её вроде сторожит некий Егор. Но то, что увижу его здесь, совершенно не предполагал. Егор тоже не ожидал тут кого-то встретить. Это он просто мимо проходил к своему брату в Кунтэк, заброшенный эвенский посёлок, в котором когда-то жили оленеводы. Теперь там только брат его и живёт, да может быть ещё пара человек. С дальнего конца Большого Дарпира сюда больше десяти километров, а до Кунтэка ему ещё около тридцати на ночь глядя. Причину такой прогулки Егор объяснял тем, что поломались очки, а по рации брат сообщил, что вроде подвезли. Вот это поход к окулисту! Но Егор совсем налегке, только ружьё, да собака рядом, быстро добежит. Тем более в сторону Кунтэка по Дарпир-Сиену ведёт довольно сносная по местным меркам дорога. Говорят даже на «Урале» можно летом проехать, а зимой уж тем более. А дальше за Кунтэк и до Сусумана эта дорога выведет. Где-то там, километрах в пятнадцати по дороге, в районе перевала когда-то был оловянный рудник, где руду добывали заключённые. И где-то как раз здесь их гнали по этапу. Интересно могли ли эти люди хоть как-то воспринимать и восхищаться той красотой, которую посчастливилось увидеть и познать мне, но совсем в других условиях. По себе знаю, когда совсем тяжко, то и не видно ничего вокруг.

Когда солнце вблизи горизонта, это ответственное время.
Именно тогда можно ожидать самые эффектные состояния.

По этой дороге и сам решил прогуляться на следующий день, со всей рабочей выкладкой, конечно. То есть обязательный кофр с аппаратурой, штатив и ружьё, ну и котелок для чая, само собой. До бывшего рудника дойти и не собирался, а вот до наледи на Дарпир-Сиене, что километрах в десяти от метеостанции дошёл. Назад вернулся уже к ночи и обнаружил ещё одного гостя. Вернее, в данной ситуации не понятно кто здесь гость. Артём решил навестить, о такой возможности он говорил. То ли одиночество заело, то ли всё ещё не доверяет. А вдруг чужой человек тут сделает что-то не так. Гостил Артём тоже не долго, только переночевал и ушёл следующим днём к вечеру, когда закончился зарядивший с утра дождь. Пришлось в тот день ловить рыбу и печь блины. Вернее это всё больше Артём делал.

Ну и я на Малом Дарпире не стал задерживаться. После его ухода ещё только один день здесь провёл. А потом собрался на Большой Дарпир. Егор вроде хотел ненадолго в Кунтэк, только туда и обратно, но до сих пор так и не появился. Поэтому оставил для него записку на столе с примерной датой, когда буду на его базе и с новостью, что приходил сосед.

Озеро Малый Дарпир, устье реки Дарпир-Сиен верхний,
перекочёвка на Большой Дарпир.

Малый и Большой Дарпиры соединены между собой неглубокой и очень извилистой протокой. По карте чуть больше двух километров между ними, но это расстояние смело можно умножать на два. На себе испытал. Хорошо ещё в эту сторону, вниз по течению, но ведь ещё и возвращаться придётся. Большой Дарпир около десяти километров в длину и в самом дальнем его конце находится та самая рыбацкая база, где и обитает Егор. По его рассказам примерно в самой середине озера, на восточном берегу есть изба, в которой вполне можно жить. Вот там и намереваюсь провести денёк, другой.

На лодке до избы дошёл довольно быстро и даже успел на ближнюю гору сбегать. Но прогулка оказалась практически напрасной, горы закрыла облачность, и сверху согнал холодный ветер, так и не дав нормально поработать. Здесь в озеро впадает небольшой ручей, под названием Связной. Вернее сейчас он не очень-то и впадал, терялся где-то в своих же камнях, не доходя до озера. Но, судя по всему, иногда здесь бывает совсем другая ситуация. Иначе бы не образовался такой большой полуостров, широко и далеко вдающийся в озеро. Этот хилый теперь ручеёк его и нанёс.

Избушка на Связном.

Вот по Связному и решил прогуляться на второй день. Уж больно Артём расхваливал его, будто красиво там в ущелье. А по карте, в самом его истоке озерцо нарисовано. Топать до него километров восемь. И действительно есть там интересные ландшафтные композиции, хотя само озеро мало что из себя представляет. Но вот с погодой не повезло, всё было серо и пасмурно. Так и не удалось толком использовать возможности.

Следующим местом жительства была та самая база, откуда пришёл Егор. Но сам Егор так до сих пор и не вернулся. Может быть не только очки, но и водку брату подвезли. База расположена в уютной бухточке и назвать так её, наверное, будет преувеличением, несмотря на некоторое количество хозяйственных построек, и различных приспособлений для ведения рыбного промысла. Сама жилая избушка единственная и уж очень мала, кое-как на двух человек. Даже пристроенная к ней летняя кухня и то больше. Зато есть баня, которая, правда, очень быстро остывает. Хозяин всей этой усадьбы вроде некий Кучер, житель Сусумана, появиться здесь обещал не ранее ноября. Егор просто в качестве помощника и сторожа. Жаловался на хозяина, что тот оставил его без продуктов.

На базе провёл три очень плодотворных дня. В этой части озеро очень отличается от всего остального Дарпира. Если в других местах горы отстают относительно далеко от его берегов, то здесь они вплотную стискивают его, иногда до почти отвесных скальных участков. Само собой использовал такую возможность, чтобы подняться на близлежащую верхнюю точку съёмки. А ещё ходил по долине берущего здесь начало нижнего Дарпир-Сиена. И это была самая дальняя и самая северная точка всего маршрута. Здесь настало время отмерять расстояние в обратную сторону.

От земли к небу и обратно.	На Омулёвском среднегорье. А за спиной Большой Дарпир и горы Улахан-Чистай.
База в северной оконечности Большого Дарпира. Справа жилая избушка с пристройкой, левее баня.	Некоторое хозяйство на Большом Дарпире.

То был ещё один замечательный день. Егор так и не объявился, прощаться было не с кем. И в этот день впервые удалось связаться по спутниковому телефону с внешним миром. Оба эти совсем разных мира, тот, в котором живу сейчас и другой, тоже родной и пока далёкий, обе мои параллельные жизни вдруг ненадолго перемешались в сознании, создав непередаваемые ощущения.

А Дарпир решил помогать в тот день, задул свежий ветер с севера и мою лодку вместе со мной и всем грузом довольно резво понесло обратно к Малому Дарпиру. Вот только управлять ей было не просто, всё норовило развернуть бортом к волне. Понятное дело, ветер так просто дуть не будет, и когда уже поблизости оказался знакомый широкий мыс Связного, на небе созрела грозовая ситуация. Избушка на Связном подвернулась очень кстати, можно было и дождь пересидеть и чаю попить заодно.

Чёрная туча не задержалась над озером, ушла, громыхая куда-то за Омулёвские горы, разбросав на их вершинах клочья красивых облаков. Оставшуюся часть озера одолел быстро и просто. А потом началась длинная, извилистая и мелкая протока, ведущая к Малому Дарпиру. Но теперь нужно было идти против течения пешком прямо в реке и тащить на верёвке за собой гружёную лодку. Где-то посередине между двумя Дарпирами на одном из притоков лежала наледь, которую проигнорировал, когда шёл ещё в эту сторону. Видно тогда свет был не тот. Но теперь был мягкий вечерний свет и красивая облачность над Омулёвскими горами, прямо за этой наледью. Как не хотелось уже быстрее вернуться на метеостанцию, утолить голод и отдохнуть, такие возможности не стал упускать. До места добрался уже только после захода солнца. Усталый, но довольный прожитым днём, перетащил все вещи от берега к дому и вошёл в него уже как в родной, сразу ощутив тепло уюта. Первым делом включил приёмник, который оставил здесь Артём. Комнату заполнила безумной красоты музыка. И даже грязные, закопчённые стены уже не казались такими страшными. И я был счастлив.

Наледь между двумя Дарпирами.

На метеостанции провёл ещё один полный день. На этом дарпирская часть экспедиции заканчивалась. Нужно было двигаться в обратном направлении, на юг. Там ещё ждут Момонтай, Малык и всё, что их окружает. На дорогу до базы Маргаритто опять потратил два дня. И опять лодка вместо транспортного средства стала просто грузом. В это время возникла та ситуация, которая до сих пор миновала этот район. Где-то южнее видно так сильно горела тайга, что дым принесло и сюда. Небо заволокло сизой дымкой, солнце превратилось в красный шар, а окружающие ландшафты как-то отдалились и померкли.

Артём ждал именно в этот день, так договаривались. Теперь уже встречал, можно сказать, по высшему разряду. Когда переправил все вещи, а потом и сам переехал по тросу через Омулёвку, хозяин тут же вручил большую пластиковую бутылку с холодным морсом из смородинового варенья. После жаркого и душного дня с бесконечным перетаскиванием тяжестей это было так кстати, что не передать словами. Сразу же целый литр осушил.

- «Да это же лучше чем пиво» - произнёс отдышавшись.

- «Ну и пиво бы сейчас не помешало» - добавил Артём.

Но это было ещё не всё, на столе ждала большая сковорода с жареной бараниной. Дичь была добыта только сегодня.

Само собой разумеется, следующим днём топили баню. Это было что-то вроде выходного. Да и нужно было собраться, подготовиться к дальнейшему пути. Теперь предстоит одолеть тридцать километров, разделяющих базу Маргаритто и озеро Момонтай. Но тут Артём вызвался немного помочь, проводить хотя бы до места слияния Омулёвки и реки Момонтай.

Ни погода, ничто другое не помешало выйти в дорогу на другой день. Артём посоветовал идти по левому берегу реки, а это значит вновь тросовая переправа, которая на этот раз оставила больной след в виде прищемленного роликом пальца. Зато благодаря помощнику удаётся унести весь груз сразу, без надоедливых челноков. Но такой расклад только в первый день, до первой ночёвки. Там Артём возвращается, чтобы продолжить свою жизнь отшельника. Ну и мне какое-то, неопределённое время придётся быть в одиночестве.

Мой визит позволил Артёму связаться со своими родителями по спутниковому телефону.

Первый день перехода от Маргаритто к Момонтаю.

Во второй день планировал пройти не так уж много, чуть менее четырёх километров. До той самой маленькой избушки с лабазом, где оставили лишние продукты по дороге в эту сторону. Но это оказался, наверное, самый душный и жаркий день за всё время. Под тяжёлым грузом пот по спине струился ручьём в буквальном смысле, даже трусы промокли, а сердце зашкаливало, сбиваясь с ритма. Когда после нескольких часов в таком режиме, с первой ходкой добрался до избы, то первым же делом полез под нары. Помнилось, что там оставили две полтора литровые бутылки минеральной воды. Эту воду притащил сюда зачем-то шеф. Тогда эта вода казалась полным абсурдом в данной ситуации. Но теперь, когда разбавил в минералке остатки Артёмова варенья, казалось, что ничего более вкусного в своей жизни не пил.

Как теперь уже было известно, избушка эта тоже принадлежит Артёму, сам срубил. Продукты на лабазе оказались в сохранности, за исключением хлеба, который покрылся плесенью. Но брать что-то отсюда, нет особой надобности. Надеюсь, что заначка на Момонтае в сохранности. Так что, в основном всё оставляю на месте, пусть хозяин пользуется.

Тайная избушка Артёма.

До Момонтая добирался ещё три дня. И в последний день, когда осталось только семь километров, решил поменять способ передвижения. А именно вновь надул лодку, загрузил в неё все вещи и начал поднимать всё это вверх по реке. Трудно сказать, что было сложнее и труднее, носить всё на себе или в таком виде затаскивать всё это по камням мелкой и довольно круто падающей здесь реки. 

Однако бесконечные упражнения привели таки к успеху в тот день. Базу на Момонтае разглядел ещё издалека, но лишь подойдя ближе, понял, что там кто-то есть. Рядом с домиками стоял вездеход, очень похожий на тот, который доставил сюда нас. Меня заметили, когда уже брёл по отмели с лодкой на привязи почти у самого берега, буквально в ста метрах от базы. Эти люди оказались из старательской артели Полевая, о чём догадывался. Собственно они и есть хозяева этой базы. Гостя встретили нормально. Сразу же предложили место, где можно было разместиться. Да и чаем напоили. Как оказалось, они уже тут неделю находятся и собираются ещё несколько дней задержаться. Приехали, чтобы провести кое-какие строительные работы, а заодно и рыбки половить. Итак, вот и новый этап в экспедиции наступил. А продукты на чердаке, конечно, никто не тронул.

Вверх по Момонтаю.

База, надо сказать, замечательная. Вроде и дикие места вокруг, можно даже сказать труднодоступные, но здесь об этом забывается. Артельцы её не так давно поставили и до сих пор ещё продолжают достраивать. Здесь два аккуратных, маленьких домика на 2-3 человек, а в прошлом году соорудили и большой дом с большими общими нарами. Так там, при желании, и все двадцать человек разместить можно. В нём-то и предложили мне место на первое время. Сами они в тех двух маленьких жили. Дома для зимы, может быть, не очень годятся, но летом и осенью жить можно вполне комфортно. Печки в них есть, конечно. Ну а без бани, понятное дело, совсем никак. Она здесь большая и добротная. И до берега недалеко, можно выскочить из парилки, добежать и бултыхнуться в озеро. Вот только с дровами напряжёнка, лес далековато.

Домики поставили на песчаном берегу под небольшим взгорком. А рядом из озера вытекает одноимённая река. Но вытекает не просто, а очень даже причудливо. В этом месте озеро, будто нарочно перегородили песчаными косами, и река нашла в них свой извилистый путь. Но, пройдя сквозь эту преграду, река вновь примерно на километр разливается озером, и лишь затем начинает свой ход как обычная река. Вот именно в конце этого прохода в песчаных косах и берёт замечательно на блесну хариус и мальма.

Надо сказать, в этой части озера берега вообще поражают своим обличьем. На первый взгляд настоящие песчаные дюны вокруг. На самом деле это так активно когда-то, ещё в ледниковый период сами ледники поработали. Перетёрли граниты до состояния мелкой крошки, почти до песка, нагромоздили моренными холмами. Да и сами местные озёра, в основном, дети того ледникового периода, именно ему обязаны своей родословной. Не обошлось здесь, конечно, и без местного брата бога Эола. Ветер дует очень часто и тоже немного участвует в формировании облика местных берегов.

База на Момонтае. Справа баня. На заднем плане горы Оханджа.	База, вид с обратной стороны. На заднем плане гора Момонтай.
Здесь озёрная вода нашла проход между косами и начинает двигаться.	Часть улова хозяева завялили.

Хозяева оставались ещё четыре дня. В эти дни осваивал ближние окрестности. Где-то южнее пожары всё продолжались, иногда атмосфера слегка очищалась, а иногда наоборот несло такой гарью, будто горит совсем близко. Но потом всё же ситуация нормализовалась, воздух очистился, небо прояснилось.

Засобирались они как-то неожиданно, видно соскучились по дому. Мало того, что всё это время приглашали к своему, довольно обильному столу, так и на прощание оставили немало продуктов. А у меня и своих явно излишки. Оставшись один, переселился в маленький и более уютный домик, навёл там порядок.

Гостеприимные хозяева базы.

Теперь настало время радиальных маршрутов, которые планировал ещё заранее. К западу от озера за неширокой полосой леса красуется и манит горный массив Оханджа или Охандя, как пишется на карте. Там берут начало несколько речушек, а в горных цирках и ущельях спрятались небольшие озёра. Они-то и показались объектами достойными, чтобы не просто рассматривать на карте, но и в реальном воплощении увидеть. Для начала отправился к горам, где лежит цепочка из озёр в истоках ручья Зелёного, который впадает в Момонтай в самой середине его западного берега. Эти озёра примерно в восьми километрах от базы. Туда и обратно за день можно обернуться, но нормально отснять тогда вряд ли получится. Поэтому иду на несколько дней. А это означает, что нужно тащить не только аппаратуру, но и палатку, спальник и кое-какие продукты. По расположению это утренние горы. То есть склоны здесь обращены к восходящему солнцу. И основной момент, который никак нельзя пропустить, когда первые его лучи на рассвете окрасят и осветят склоны и вершины, которые отражаются в озёрах.

Ходить здесь не сложно, местность открытая, лишь не очень широкая полоса редкого леса на пути и почти никакого стланика. Вот только на месте так и не удалось найти удобное и уютное местечко для стоянки. Так и пришлось ставить палатку на открытом всем ветрам склоне среди камней и редких стлаников. Но всё было не напрасно, и первый же рассвет оправдал ожидания, несмотря на пасмурную погоду. Солнце, едва поднявшись над горизонтом, всё же нашло узкую щель в облаках и окрасило в красный цвет вершинки гор с клочьями облаков, уцепившимися за них.

Раннее утро в истоках ручья Зелёного.

В истоках Зелёного встретил ещё и следующее утро, но уже не так успешно. И в тот же день перекочевал на восемь километров в северо-западном направлении, прямо у подножия гор. Там, в довольно обширном ущелье лежит озеро Балгыт и здесь начинается река Зима. Она впадает в реку Момонтай в шести километрах ниже одноимённого озера. 

Сам Балгыт оказался не столь привлекателен, как река, которая впадает в него сверху. Петлями меандров она извивается по долине. Идеально прозрачная вода её зеленовато-голубого цвета плавно движется по ложу из светло-жёлтого гранитного песка. А по руслу разбросаны отдельные глыбы гранитов, в ямах между которыми пасутся хариусы. Там, где река впадает в озеро, образовался настоящий песчаный пляж, утыканный свежими волчьими следами. А выше по долине встретилось небольшое стадо диких оленей. Жаль далековато.

Погода на Балгыте что-то совсем испортилась и так и не дала ему проявить себя во всей красе. Можно было здесь ещё подождать, но в эти дни на базу собирался придти Артём. Поэтому возвращаюсь на Момонтай, оставив Балгыт на следующую попытку.

Однако в оговоренный срок гость не появился. Зато объявился неопознанный вездеход, который проследовал мимо базы куда-то ниже. Поведение объекта несколько удивило, мог бы и заехать.

Артём всё же пришёл, но только на другой день, ближе к вечеру. В это время у меня была вечерняя фотосессия в двух километрах от базы на берегу озера. И когда вернулся, обнаружил в своей избушке очень весёлого Артёма с кружкой пива в руках. Похоже, траектория его движения пересеклась где-то с траекторией движения того самого вездехода.

По поводу последнего была некоторая версия, и она оказалась верной. Ещё когда жил в Сусумане, меня познакомили с директором одной из артелей. Валера, кроме того, что руководит своим предприятием ещё и заядлый рыбак, да и определённую страсть к путешествиям явно испытывает, а соответственно и интерес к странствующим людям. Поэтому ещё тогда у нас возникла предварительная договорённость о том, что в начале сентября могу рассчитывать на их помощь по выброске. Нужно будет только ближе к делу позвонить и вызвать вездеход. А сейчас сам директор и его команда приехали просто на рыбалку и стоят всего лишь в двух километрах ниже базы по реке. Кстати, когда-то эти ребята здорово помогли Жене добраться до Омулёвки. Тому самому, который в одиночку затем сплавился по этой реке, а в этом году пошёл с нашими. Не раз приходилось здесь слышать легенду о том, как рыбаки ехали на вездеходе и встретили мужика, идущего на Омулёвку с тремя рюкзаками.

Артём свой визит мотивировал тем, что где-то в другом конце озера у него лежат два рулона рубероида и их нужно переложить в более укромное место, чтобы потом зимой приехать за ними на снегоходе. Конечно, это совсем не казалось достаточным основанием, чтобы заставить его пройти тридцать километров по тайге. Понятно было, что основная причина одиночество и однообразие существования. Самое смешное, что рубероида так и не обнаружили. А к рыбакам сходили, пообщались и ещё раз оговорили мою выброску в конце сезона. 

На другой день Момонтай покинули все. Артём ушёл с утра. Потом проехали рыбаки, им пора возвращаться домой. Но на этот раз заехали на базу попрощаться. Само собой пытались продуктов оставить, но у меня и так избыток, хотя от хлеба не отказался. Проводив всех, отправился в путь и сам, вновь к Балгыту.

Вот такая рыбалка.

На обратном пути рыбаки заехали ко мне на базу попрощаться.

Укромное местечко на Балгыте присмотрел ещё в прошлый раз, в верхней части озера у самой большой здесь лиственницы. Леса там нет, но отдельные деревья всё же стоят, а по склону и кедровый стланик растёт. Но Балгыт опять не спешил предстать в полной красе. Пока добрался до места, поставил палатку и выпил чаю, небо закрыла облачность. А ночью и дождь пошёл. Утром под его шуршание продремал в палатке часов до двенадцати, пока от лежания не заболели рёбра, да и от голода в животе урчало. Но газовую горелку оставил на базе, поэтому нужно как-то костёр организовать. А дождь не только не прекращается, так ещё теперь и вперемешку со снегом и это десятого августа. Хорошо тент захватил, который кое-как получилось растянуть между кустами кедрового стланика. В этом относительном убежище и провёл тот день у костра, периодически выбегая в поисках дров. Как оказалось, потребность в приюте испытывал не только я. Маленькая, с полворобья птичка сначала пряталась в соседних кустах, потом стала прыгать вокруг, изображая поиски съедобных зёрнышек или червячков. Область её поисков всё больше сужалась вокруг тента, пока она совсем близко не подобралась к костру. Дело кончилось тем, что посадил птичку себе на коленку. Та немного поволновалась, а потом сунула голову под крыло и задремала. Потревожил гостью, когда уже совсем нога затекла. Пристроил её в укромном уголке под тентом. Да и мне пришло время ложиться спать в палатке.

Можно, конечно, было и не торчать здесь. До базы всего восемь километров или четыре часа хода. Ходить по этой погоде, понятное дело, неприятно, зато можно рассчитывать в конце такого пути на тёплую избушку и даже жаркую баню. Но тогда опять вернусь с Балгыта пустым. Обнадёжил и прогноз погоды, который узнал по спутниковому телефону. Вот ведь, всё же непривычная и трудно осознаваемая штука. Ощущение будто нашёл дыру в пространстве, как в тех фантастических романах, где герои перемещаются на миллионы световых лет за очень короткое время. Сижу тут в сырости и холоде, придавленный низким небом и мрачными горами, подбрасываю в костёр мокрые дрова скрюченными пальцами и слышу родного человека, который находится в это время в душном офисе и бегает пальцами по клавишам своего компьютера в поисках информации о погоде.

А Балгыт всё же показал себя. Новой ночью дождь и снег прекратились. Однако пришлось ждать ещё целые сутки, потому что небо всё не хотело открываться. И лишь только следующим утром над Балгытом открылось бездонное голубое небо, и ничто не помешало солнцу осветить эти суровые, присыпанные свежим снегом вершины.

Озеро Балгыт ранним утром.

На Момонтай вернулся ненадолго. Провёл там только один полный день, а потом отправился ещё на одно озеро, которое давно планировал навестить. Узкое и длинное озеро Урультун лежит к северо-востоку от Момонтая. Идти туда километров восемь по вездеходной дороге. Сначала на север до устья Зимы, а потом сразу на восток, через низкий и пологий перевал.

На Урультуне хотел провести дня три. Но на месте разочаровался объектом, переночевал только раз и решил возвращаться обратно. Это озеро тесно зажато однообразными лесистыми сопками и здесь крайне ограничены возможности в поиске интересных ракурсов. Да ещё и местная избушка раздолбана медведями так, что едва удалось привести её хоть в какое-то подобие жилища.

Избушка на Урультуне.

Озеро Урультун. Вид сверху.

Распрощаться с базой запланировал двадцатого августа. Так что после Урультуна ещё оставалось четыре полных дня, которые можно было посвятить близлежащим окрестностям Момонтая. К этому времени грядущая осень уже всё более настойчиво стала напоминать о своём скором визите. Тундра начала краснеть, да и отдельные лиственницы уже надели свой недолгий жёлтый наряд. Особенно быстро это происходило почему-то поблизости от группы многочисленных озёр, разбросанных совсем близко от Момонтая между пологими моренными холмами. Эти озёра, холмы и набирающая яркие цвета растительность на фоне постоянно меняющего своё настроение неба, подарили множество исключительных сюжетов.

Группа озёр поблизости от Момонтая.
Осень всё более настойчиво заявляет о скором приходе.

Двадцатое августа наступило, погода оказалась сносной, и ничто не помешало сделать всё, как планировал. Хотя озеро заволновалось, когда загрузил всё в лодку и отправился в плавание. Нужно было достичь южного, противоположного окончания Момонтая, откуда придётся носить груз уже на себе. Встречный ветер крепчал, мешал двигаться к цели и заставлял волноваться, вынуждая не отходить далеко от берега. Но где-то в самой середине озеро всё же решило отпустить. Ещё шла встречная волна, как спине вдруг стало прохладно. Ветер резко поменял направление. Да так разогнался, что просто выбросил на берег в самом конце озера.

Следующим большим объектом будет озеро Малык, но до него ещё нужно всё дотащить. Есть большое желание сделать это за день, что вряд ли возможно. Груза довольно много, приходится носить всё челноком. Здесь вездеходная дорога через пологий перевал выходит в долину небольшой каменистой речушки под названием Ягодный, которая впадает в Обдру, речушку чуть больше. А Обдра уже в сам Малык впадает с северного берега. Дорога же проходит через устье Ягодного, а потом через горы обходит озеро и выходит к его берегам только в южной его части. Вот этот Ягодный и тешит надеждой на быстрое достижение цели. Может быть, удастся спуститься по этому ручью на лодке.

И такую попытку предпринял за несколько часов до истечения того дня. Однако заваленная камнями речушка быстро убедила в тщетности надежд. Когда упёрся в большой глыбовый завал, под который ушла вся вода, вытащил груз и лодку на берег. До темноты ещё успел всё перетащить к устью Ягодного. Там и поставил палатку.

На другой день продолжил попытку. Обдра тоже не показалась вначале подарком, но всё же как-то можно было по ней передвигать весь груз в лодке. А ближе к озеру возможным оказалось и даже в ней плыть. Погода в тот день стояла изумительная. Малык встретил теплом и абсолютной тишиной. Зеркальную поверхность его совершенно не тревожил ветерок. На устье Обдры оказался длинный пляж с белым песком. Прямо таки иллюзия тропических берегов.

На Малыке обещали много рыбацких избушек по берегам. На устье Обдры нашёл только одну старую, раздолбанную железную будку от автомобиля. Жить в ней не возникло никакого желания. Как потом оказалось, такие будки здесь действительно во многих местах стоят и половина из них ещё в худшем состоянии. В поисках более достойного пристанища пошёл на лодке вдоль западного берега озера. Малык в этом районе самое крупное озеро, а в западной его части имеется большой залив, в дальнем конце которого в озеро впадает река Оханджа. Так постепенно и ушёл к устью этой реки. Встреченные по пути ещё два потенциальных убежища, не показались пригодными для проживания.

То, что устье Оханджи окажется достойным внимания объектом, предсказал ещё ранее, разглядывая карту. Реальность даже превзошла ожидания. Маленький кусочек пустыни, вот что представляет собой это местечко. Река за многие годы перетащила огромную массу белого гранитного песка, разложила косами на своём устье. А дальше резким обрывом начинается озёрная глубина. Говорят Малык очень глубокое озеро, метров триста точно есть. И оно явно тектонического происхождения. Так вот из этого песка местные ветры соорудили настоящие дюны. Даже часть леса засыпало, торчат прямо из песка наполовину высохшие лиственницы. А кое-где и просто причудливо источенные ветром и песком отдельные остовы бывших деревьев. И, наконец, по склону, изогнутой полосой несколько сотен метров протянулся совершенно открытый участок рыхлого песка, это уже настоящие дюны, нанесённые ветром. А тут ещё и жаркий день выдался. Так что полная иллюзия пустыни где-то в гораздо более южных краях. Вот только цепочка совсем свежих медвежьих следов на песке возвращала к действительности.

Небольшой кусочек пустыни на устье Оханджи.

Неподалёку от берега, под защитой густых зарослей из тонких лиственниц нашёл укромное местечко, где поставил палатку и растянул тент. Весь следующий день стояла замечательная, по-настоящему летняя погода, абсолютно сочетаемая с этой необычной для сурового края местностью. Что и использовал в своих фотографических поисках.

А уже другим днём совершил попытку подняться вверх по реке с помощью лодки. И подняться удалось даже относительно далеко. Спокойная река позволила это сделать. Там собирался задержаться на денёк, но свои коррективы внесла погода. Началась гроза и сильный дождь. А ландшафты, которые увидел на месте, не показались настолько интересными, чтобы здесь оставаться в такую погоду. Какие-то внутренние трудноуловимые мотивы убедили вернуться обратно. И как всегда, интуиция не обманула. Начиналась самая затяжная и самая суровая непогода в этом сезоне

По извилистым меандрам песчаной Оханджи обратно спускался часа два. Вот, оказывается, насколько далеко забрался. Уютное местечко, где раньше стояла палатка, теперь уже таковым не казалось. Преследовало настойчивое желание найти более надёжное и комфортное прибежище. Такой шанс был, примерно в двух километрах дальше по берегу виднелись две рыбацкие будки. Но по этому берегу ещё не проходил, а увиденное ранее не внушало оптимизма. Однако опять доверился чутью и рискнул сунуться на лодке в совсем уже разволновавшееся озеро. Напряжённо, но всё же дошёл рядом с берегом и борясь с волнами к возможному прибежищу. И не прогадал. Там, конечно, тоже полная разруха. Одну будку совсем не приходится принимать в расчёт. Зато вторая, хотя и в щелях, но всё же с дверью и самое главное есть печка. Расчистил нары от груды барахла и принялся обживать эту зону относительного комфорта.

Весь следующий день сильный ветер сотрясал моё жилище, грозя сорвать листы жестяной обшивки, горизонтально летела снежная крупа. Ничего не оставалось делать, как лежать на нарах и вчитываться в страницы позапрошлогодних газет, оставленных рыбаками и гонять чаи.

Временное прибежище на неуютном берегу залива Оханджа.

На другой день снега и дождя не было и даже солнышко иногда делало жалкие попытки пробиться сквозь облака. Но всё ещё оставалось холодно и ветрено. Тем не менее, рискнул провести полноценную фотосессию, и даже поднялся на ближнюю гору. Промёрз там до костей, но несколько хороших кадров удались, и даже дикий баран подвернулся. Видно молодой совсем, не понимает, что нужно бояться. Ходил вокруг, травку пощипывал. Так и стал виртуальным трофеем.

Обитатель местных гор.

Лето не вернулось и другим днём. Было холодно и пасмурно, но ветер затих. Это позволило сняться с места и уйти с открытого всем ветрам берега в поисках лучшей доли. И на самом деле, обойдя большой мыс по западному берегу, обнаружил массу вариантов. Не менее десятка различных рыбацких пристанищ, разбросанных в разных местах. Некоторые существенно лучше прежнего. Да и берег тут гораздо более закрыт от ветра, благодаря широкому мысу. Выбрал единственную деревянную избу. Железные будки как-то не вызывают ощущения комфорта. Здесь и произошла первая встреча с людьми на Малыке. До этого было две недели полного одиночества. Это оказались молодые рыбаки из посёлка Широкий, приехавшие порыбачить на несколько дней. Заметили меня, когда проезжали по озеру на надувной лодке с мотором. Сами они остановились на южном берегу.

К вечеру Малык опять почернел, задул сильный северный ветер, поднялся шторм. Но теперь моё жилище было гораздо лучше и надёжнее. Довольно просторная избушка укрыта от ветра в понижении, а рядом маленькая бухточка, куда ветер тоже не очень заглядывает. В этом месте собирался пожить пару дней, сделать радиальные маршруты. Но оказалось, что это будет местом моей зимовки.

И действительно, эти несколько дней в конце августа были больше похожи на зиму. Наверное, так здесь должно быть в ноябре, ну или хотя бы в октябре. Температура около нуля или даже ниже, сильный ветер, снежная крупа, а в один из дней и просто снегом всё засыпало. Зимовать в этой избушке пришлось дней пять. Тогда казалось, что такая погода теперь будет всегда и плавно перейдёт в нормальную календарную зиму. А ведь ещё тайга толком не пожелтела по берегам. Относительно комфортное убежище позволяло не очень беспокоиться по поводу выживания, хотя продукты уже приходилось экономить. С сожалением вспоминал целый мешок с провизией, оставленный на Момонтае. Самой главной проблемой здесь всё же оказалось наличие времени, которое некуда было использовать. Чтива здесь, к сожалению, никто не оставил. Съёмки тоже почти никакой. Так что занятий оказалось немного, дров в лесу насобирать, да простую еду приготовить. Поход по соседним будкам в поисках печатного слова тоже ничего не принёс. Да уж, рыбаки сюда явно не читать приезжают. В попытках найти что-то полезное отправился однажды к южному берегу озера. Оказалось, туда даже вездеходная дорога ведёт. Примерно в четырёх километрах от теперешнего моего расположения должна быть Славкина избушка. Славка – это вездеходчик из той самой команды, которая приезжала на Момонтай и которая собиралась за мной на Малык в сентябре. Кстати, уже созванивался на днях. Свои намерения они подтвердили и даже обозначили примерную дату – пятое сентября. В той самой Славкиной избушке и договорились встретиться. Так что всё равно нужно её разведать. Пешком, если уж озеро на лодке не позволяет. На этот раз повезло больше. На месте нашёл кипу газет двухлетней давности и даже несколько книг. Но книги тут явно не для прямого назначения, может быть печку разжигать или ещё для чего. Вряд ли кто-то здесь станет осваивать кубинскую поэзию или пьесы Жуковского. Кроме газет с собой унёс только Катаева «Белеет парус одинокий». Да и то из него уже повыдирали первые и последние страницы.

Место зимовки в конце августа на Малыке.

Вид присыпанной снегом лодки ещё более усиливал тоскливое настроение.

Погода вернулась только утром 31-го августа. Ещё не веря, что это всерьёз быстро собрал вещи, загрузил лодку и отправился к Славкиной избушке, пока озеро опять не заштормило. Но озеро действительно успокоилось, а погода вернулась по-настоящему. До вездехода оставалось всего несколько дней, а то, что называют золотой осенью ещё почти совсем не отснято.

Всё же судьба оказалась благосклонна ко мне и в этот раз. Конечно, это были напряжённые дни, но зато очень результативные. Похоже, не только я засиделся, но и осень после внеочередной зимы резко набрала в цвете, а пятна снега только ещё более делали мир ярким и красивым, хотя и с некоторым ощущением грусти. В эти дни сделал несколько протяжённых радиальных маршрутов и отснял массу достойных осенних сюжетов. Появилось ощущение завершённости. Оставалось дождаться вездехода.

Но вездеход не приехал ни четвёртого, ни пятого сентября. А шестого уже посчитал необходимым позвонить. Оказалось всё в силе, но сроки немного сместились. Тут как раз и зима опять на денёк вернулась, правда, на этот раз быстро погода восстановилась. А там и ребята всё же подъехали. Понятное дело, только из-за меня вездеход бы они не стали сюда гнать. Основным мотивом была рыбалка, но и помощь тоже не последнее дело. А уж накормить усиленно стремились, всё думали, что я тут изголодался.

Место моего завершающего пристанища на Малыке,
откуда и был успешно вывезен дружественной командой.

В такой компании провёл ещё пару дней. Рыбаки занимались своим делом, у меня было своё. Хотя, честно признаться, делал его уже больше по инерции. За более чем два месяца этой экспедиции было получено столько различных впечатлений и всего остального, что появилось ощущение пресыщенности.

В Сусуман вернулся десятого сентября с намерением как можно быстрее выбраться дальше в Магадан и Москву. Но были какие-то смутные предчувствия, будто не вижу этого в ближайшем будущем. Так оно и оказалось. Директор той самой артели, который озаботился моей судьбой на Малыке, ещё тогда на Момонтае объявил, что дозрел до собственного заказа на фотоальбом. Это предложение ему делали ещё ранее. Вот об этом его решении я и сообщил теперь в издательство. Там сразу же засуетились, связались с заказчиком. А тот и предложил оставить меня на пару недель, чтобы провести необходимую фотосъёмку на объектах. Уж как не хотелось быстрее вернуться домой, всё же предложение было резонным. Не отпускает так просто Колыма.  

Материал:  http://www.photogeographic.ru/articles/105/